Возможно ли покаяние «без посредников»?
– Отец Валериан, как бы вы объяснили человеку малоцерковному, что такое исповедь и зачем она вообще нужна?
– Когда-то моему отцу, тоже священнику, на экзамене в духовной академии профессор задал вопрос: скажите, молодой батюшка (а батюшке было уже пятьдесят с лишним лет, он в 49 лет пошел в семинарию), что Господь делает, когда хочет человека призвать к Себе? Папа ему отвечал и так и эдак, старый профессор соглашался, поддакивал и под конец все-таки решил уточнить: ну а что главное? И сам отвечает: Он посылает человеку тугу душевую, скорбь, чтобы человек искал Бога, чтобы человек почувствовал, что не может средствами земными избавиться от этого состояния. И я думаю, это очень верный ответ! В своей жизни человек неизбежно сталкивается со следствиями греха. Есть такое изречение: живи днем так, чтобы ночью ты спал спокойно. Это изречение народной мудрости, ведь впечатления дня действительно беспокоят сон. Вроде все прошло, а все равно человек задумывается над тем или иным событием и слышит некий голос, который ему о чем-то говорит… Это голос совести. Иногда человек, видя безвозвратность сотворенного, делает страшные шаги: пытается избавиться от этой жизни, например, или начинает пить. Люди впадают в состояния еще более пагубные, чем те, от которых они убегают. Все это анестезия: человек не может вылечить болезнь, но убирает ее симптомы. Поиски выхода и являются основанием потребности покаяния, одной из основных причин, заставляющих человека идти в Церковь и на исповедь.
– Часто спрашивают: зачем человеку церковная исповедь, зачем ему идти в храм, неужели нельзя каяться самому, например, дома, без «посредников»?
– Если исповедь в храме по каким-то причинам невозможна, можно исповедоваться и так, «без посредников». Но сможет ли неофит услышать, когда Господь ответит: «Хорошо, Я тебя простил»? Святой Иоанн Кронштадтский, когда как-то согрешал, молился, пока не получал у Бога прощения. Но у неофита разве такая степень общения с Богом?
У человека есть естественная потребность в общении. Но и в общении с человеком, и в общении с Богом очень важно не просто быть понятым, но и иметь видимый знак того, что тебя кто-то понимает. Господь так установил, чтобы человек получал Его прощение через другого человека – священника: «Кому простите грехи, тому простятся; на ком оставите, на том останутся» (Ин. 20, 23).
– Когда человек приходит на исповедь, иногда возникает вопрос: а в чем конкретно исповедоваться? Совесть вроде бы «не болит», ни в чем не обличает, никого не убивал, не грабил.
– Да, совесть в первую очередь обличает человека в тяжелых грехах. Но если совесть ни о чем не говорит, то это часто значит лишь то, что совесть открывает рот, а ей этот рот затыкают. Святые отцы говорят: когда человек входит из света в темную комнату, то он сначала ничего не видит, потом, когда глаза его привыкают к темноте, он начинает видеть крупные объекты, потом мелкие, ну а если зажечь свет, то начинает видеть все. Также и человек, который начинает следить за своею внутренней жизнью, сначала видит только крупные грехи, потом помельче. А потом благодать даст ему свет для того, чтобы он мог «зрети своя прегрешения» – об этом мы просим Бога Великим постом в молитве святого Ефрема Сирина.
В каких грехах каяться – это вопрос времени. Вначале человек многого не понимает, не замечает, но в самом таинстве благодать, Дух Божий начинает человеку открывать видение его грехов. И человек, может быть, не осознавая даже, в чем именно он грешен, чувствует все равно свою греховность. Исповедование грехов – это осмысление, но есть еще и состояние чувств, человек сознает, что он грешен по сравнению со святостью – вот это и есть действие благодати.
Мой отец родился в 1900 году, то есть его молодость как раз пришлась на послереволюционные годы: все эти новые веяния, свобода… и он отдалился от Церкви. Его мама, моя бабушка, попросила его как-то пойти в церковь Великим постом и причаститься, сказала, мол, если сделаешь это, то я тебе в ноги поклонюсь. «Ну что ты, мама, я и так схожу», – ответил он и пошел на Арбат в храм к отцу Владимиру Воробьеву (деду нынешнего ректора ПСТГУ прот. Владимира Воробьева). Он пришел на исповедь, и у него не было никаких мыслей о покаянии: стоял, рассматривал молодых девушек в храме. Подошла его очередь, он стал на колени и на вопрос священника: «Ну что скажете, молодой человек?» – папа ответил: «Мне нечего сказать». – «А что же вы пришли?» – «Меня мама попросила». Тогда священник помолчал немного и ответил: «Это очень хорошо, что вы маму послушали», – накрыл отца епитрахилью и начал читать разрешительную молитву. «Что произошло со мною, я не понимаю до сих пор, – рассказывал потом мне отец. – Я зарыдал, как только из крана течь может вода, и когда шел обратно, то уже ни на кого не смотрел. Мир для меня стал совершенно иным». С этого времени отец стал ходить в Церковь, потом промыслом Божиим попал в тюрьму, сидел там в одних камерах с исповедниками и стал после тюрьмы священнослужителем.
Грехи, которые мы чаще замечаем в других, есть и в нас
– Но все-таки есть какие-то способы подготовиться к исповеди?
– Можно было бы посоветовать что-то почитать в этом направлении, есть хорошая книга отца Иоанна (Крестьянкина) «Опыт построения исповеди», еще что-то, но тут очень сложный момент: появилось много таких перечислений, в которых мы находим некое «смакование» грехов. И нужно быть очень осторожным с такими списками, потому что они иногда становятся своего рода учебниками, так как там есть такие грехи, о которых человек и не думал никогда. О плотских грехах вообще не нужно подробных описаний читать, потому что такие описания пачкают душу. А что же касается остального, то лучше просто прислушиваться к своему внутреннему состоянию. Когда мы видим в человеке недостаток, тот факт, что мы этот недостаток замечаем, значит, что этот грех есть и в нас. Вы помните про сучок в чужом глазу и бревно в своем? Что это такое, этот сучок? Сучок растет на бревне, а бревно – это страсть. Сучок – это грех, то есть конкретное проявление страсти. Но если вы не знаете, что это за дерево, что это за бревно, то вы никогда и не догадаетесь, что это именно за сучок! Как теперь принято говорить: каждый понимает в меру своей испорченности. Так вот мы именно тот грех замечаем в другом человеке, ту страсть понимаем, что есть и в нас самих.
– Некоторых людей смущает, что прощение, выходит, получить легко: пошел погрешил, потом покаялся, потом опять погрешил, опять покаялся – и можно снова? Никакого наказания?
– Это почему ж, это кто же вам такое сказал?! Грех прощен на исповеди, но что-то человек все равно терпит: классический пример – это благоразумный разбойник, который был распят рядом со Спасителем. Он покаялся, и Господь ему сказал: сегодня же со Мною будешь в раю. Ничего нечистого в рай не войдет, то есть Господь уже очистил его, простил ему грехи, но, несмотря на это, разбойник остался ведь висеть на кресте! И мало того, как гласит Евангелие, ему еще и перебили голени (Ин. 19, 32). Человек все равно что-то терпит, хотя и несоизмеримо с тем, что он должен бы понести за свои грехи.
– Многие христиане, хотя и исповедуются каждую неделю, все равно остаются грешниками, на вид ничем особенно не отличаясь ото всех прочих людей, да и каются часто в одних и тех же грехах, получается, исповедь им не помогает?
– Ничего подобного, кто постоянно над собою трудится, тот отличается. Что же касается одних и тех же грехов, то и апостолу Павлу было дано «жало в плоть», искушение, чтобы тот не превозносился. Как говорят: до последнего издыхания, даже до райских врат идет у человека борьба с грехом. Мария Египетская покаялась, но 17 лет еще после этого она боролась!
– Необходимо ли чувство покаяния на исповеди? Некоторые просто называют свои грехи без видимых чувств, это тоже нормально?
– Смысл борьбы со грехом не в том, чтобы человек его просто называл, а чтобы грех ему стал противен и мерзок! Когда мы были на Афоне, один батюшка спросил одного духовника: а почему, мол, бывает так, что мы причащаемся, каемся и опять те же грехи совершаем? И тот ответил: это просто боль сердечная не пересилила грех!
Если ты просто перечисляешь грехи, это значит, борьбы у тебя внутренней с грехом нет. Покаяние – это ведь и есть обретение в себе покаянного чувства. А чувство это от Бога – сердцу ведь не прикажешь. Но иногда и просто назвать свой грех на исповеди – это уже большой труд, усилие!
Исповедью покаяние только начинается, покаяние – это стержень всей духовной жизни. Молитва на исповеди, которую читает священник, – ее начало священник обычно читает всем сразу, а окончание уже каждому лично: «прощаю и разрешаю», – так вот начинается она в том числе и такими словами: «…подаждь ему (кающемуся, которому молитвой прощаются грехи) образ покаяния»! А что же было до этого, спросите вы? Он же уже вроде покаялся, а мы читаем вдруг: «…подаждь ему образ покаяния»! А это для того, чтобы показать, что исповедью просто начинается новая ступень покаяния.
Вы помните, как апостол Петр в Евангелии припал к ногам Спасителя и сказал: «Изыди от меня, яко аз грешен есмь»? Вот это и есть покаянное состояние, которое испытал и мой отец, когда почувствовал благодать Божию!
– Некоторые люди, придя в Церковь, после первой исповеди круто меняют свою жизнь, а некоторые, наоборот, почти не меняются, по-прежнему живут со своими грехами. От чего это зависит?
– От решимости. А для решимости нужно просить помощи Божией и еще терпения. Как-то лет сорок назад мы разговаривали с отцом Иоанном (Крестьянкиным), он еще молодой был, и он спросил, читал ли я у апостола Иакова такие слова: «Не хватает мудрости – проси мудрости». «Так вот, – спрашивает, – вы как думаете, что это за мудрость? Соломонова? Нет, это терпение!» Терпение – это искусство духовное. С помощью его и получается по-настоящему избавиться от греха.
– Иногда после исповеди наступает чувство душевного облегчения, а иногда нет. Что это значит, стоит ли ждать такого чувства от каждой исповеди?
– Если оно есть, то и слава Богу, но ждать его не нужно. Оно не обязательно должно появляться, и если оно не появляется, то это показывает, что нужно работать, что в борьбе с грехом расслабляться нельзя. И вообще духовных состояний не нужно ждать. Если они даются – хорошо, но ни ждать, ни гоняться за ними категорически не стоит. Если вы не чувствуете облегчения душевного после исповеди, то это не значит, что ваша исповедь не принята. Есть такая история у святых отцов: один человек все время каялся, каялся, а его все не покидало чувство тяжести, и отцы в обители стали за него молиться: Господи, он же так кается, почему Ты не простил ему до сих пор? И им был ответ: Я давно простил его, но страдание нужно ему для спасения.
– Насколько подробно положено описывать свои грехи на исповеди? Можно ограничиться названиями или обязательно посвящать священника в детали?
– К сожалению, если каждый будет описывать в подробностях, то это может затянуться до вечера. Плотские грехи вообще не стоит рассказывать в подробностях. К тому же когда рассказывают обстоятельства – по моему опыту, в этом часто есть элемент некоего оправдания самого себя. Иногда люди начинают пересказывать весь свой трудовой день: мне приносили порой целые тетради, потому что если начать описывать, что ты сделал за неделю или за месяц, то это сплошные романы начинаются!
Главное – это не подробности, а борьба: если назвал грех, то должен все-таки бороться с ним. Если нет настоящей борьбы с грехом, то никакие подробности тут не помогут.
По материалам: